РАЗРАБОТКА КУЛТУКСКОГО СЕЙСМОПРОГНОСТИЧЕСКОГО ПОЛИГОНА: ВАРИАЦИИ (234U/238U) И 87SR/86SR В ПОДЗЕМНЫХ ВОДАХ ИЗ АКТИВНЫХ РАЗЛОМОВ ЗАПАДНОГО ПОБЕРЕЖЬЯ БАЙКАЛА

Введение. Для отслеживания текущих деформаций в зонах активных разломов перспективны определения (234U/238U) в подземных водах (скобки обозначают единицы активности). Циклическое равновесие отношения активностей 234U/238U≈(234U/238U)≈γ≈1 соответствует атомному отношению ≈5.47×10–5. Вариации этого параметра могут быть обусловлены эффектом Чалова–Чердынцева – обогащением подземных вод нуклидом 234U в результате деформаций пород [Cherdyntsev, 1969, 1973; Chalov, 1975; Chalov et al., 1990; Faure, 1989]. В 1970–1980‐х гг. использовались трудоемкие методы измерения изотопных отношений урана. В настоящее время для измерений концентраций и изотопных отношений урана разрабатываются экспрессные методики с использованием метода масс‐спектрометрии с индуктивно связанной плазмой (ИСП–МС) [Halicz et al., 2000; Shen et al., 2002; Cizdziel et al., 2005; Chebykin et al., 2007]. Этим методом могут анализироваться серии проб, поэтому проблема сейсмопрогностического значения урановой изотопной систематики подземных вод в свете режимных наблюдений может быть выведена на качественно новый уровень. Настоящая работа по измерениям (234U/238U) в подземных водах преследует цель – выбрать на Култукском полигоне наиболее чувствительные станции для наблюдений активности Обручевского и Главного Саянского разломов, ограничивающих с юга Шарыжалгайский выступ кристаллического фундамента Сибирского кратона и сочленяющихся между собой на этой территории (рис. 1). Использованы данные, полученные для 170 проб из сорока серий, отобранных в период с 27 июня 2012 г. до 28 января 2014 г.

Методика. Для определения изотопного состава урана и стронция в природных водах использовали модифицированные методики [Chebykin et al., 2007; Pin et al., 1992]. Аналитические исследования урана проводили методом ИСП–МС на квадрупольном масс-спектрометре Agilent 7500ce в центре коллективного пользования «Ультрамикроанализ», аналитические исследования стронция – на масс‐спектрометре Finnigan MAT 262 Байкальского аналитического центра коллективного пользования. Для контроля качества измерений применяли стандартный образец изотопного состава природного урана ГСО 7521‐99 (Уральский электрохимический комбинат, г. Новоуральск) и стандартный образец изотопного состава стронция NBS 987.

Результаты. Култукский полигон охватывает сравнительно крупные бассейны речек Култучная, Ангасолка и Талая, а также небольшие бассейны ручьев Медлянка и Воротный. Базису эрозии в этих бассейнах соответствует зеркало оз. Байкал. В бассейнах выделяются участки опробования: Старая Ангасолка, Слюдянка, Воротный, Медлянка, в бассейне р. Култучная – два участка, Тигунчиха и Вербный. Еще два участка, Школьный и Земляничный, находятся на склонах, лишенных постоянных водотоков (рис. 2). Результаты измерений концентраций U и (234U/238U) в водах участков Култукского полигона приведены в табл. 1.

Анализ результатов и обсуждение. В воде активных разломов (234U/238U) зависит от текущих деформаций. Чем выше деформации, вызывающие образование трещин, тем выше (234U/238U). Изотопный состав Sr существенно зависит от химического выветривания породы. Его первичный состав может сохраниться в центральных частях минералов породы и выявляется посредством предварительной обработки пробы измененной породы раствором соляной кислоты [Rasskazov et al., 2012]. В целом изотопные отношения U и Sr в подземных и поверхностных водах меняются в зависимости от состава вмещающих пород, степени их выветривания и щелочности. Растворенный уран мигрирует в виде уранил‐иона UO22+, в котором он находится в своей высшей степени окисления (+6). Восстановленные формы U(+4) практически не растворимы в воде, поэтому по концентрации урана в воде можно делать косвенную оценку окислительно‐восстановительных свойств среды. Поверхностные воды Култукского полигона с низкими (234U/238U) разделяются на группу с аномально низкими концентрациями урана (менее 0.009 мкг/л, компонент р. Медлянка) и группу с умеренными концентрациями урана (~0.5 мкг/л, компонент р. Култучная). Состав урана первой группы отражает резко восстановительные условия, второй – более окислительные. Возрастание (234U/238U) в поверхностных водах с промежуточными концентрациями урана (0.009–0.5 мкг/л) может свидетельствовать о примеси компонента подземных вод (рис. 3). Рис. 4 иллюстрирует соотношения компонентов поверхностных и подземных вод Култукского полигона по составу урана. На рис. 5 поле фигуративных точек изотопных отношений U и Sr в водах Култукского полигона ограничивается кривыми линиями, сходящимися между собой в точках, соответствующих конечным компонентам E иNE. В первом уран находится в изотопном равновесии (equilibrium U, 87Sr/86Sr = 0.7205, (234U/238U)=1.0), во втором – имеет сильно неравновесный состав (nonequilibrium U, 87Sr/86Sr = 0.70534, (234U/238U)=3.3). Область этих точек характеризует воды из пород южной шовной зоны Сибирского кратона. Смещение фигуративных точек вод ст. 26 и 1310 правее этой области (т.е. с относительным обогащением радиогенным Sr) обусловлено латеральной сменой пород шовной зоны архейскими породами Шарыжалгайского блока Сибирского кратона (рис. 6). Изотопная систематика урана и стронция сегмента сильнонеравновесного U дополняется систематикой урана в координатах (234U/238U) – 1/U (рис. 7). Состав урана в водах ст. 40 отражает сочетание процессов, протекающих на ст. 27, в центре деформационной системы, и на ее периферии, на ст. 38. Приблизительно равные содержания U на всех трех станциях могут отражать близкую степень окисленности среды. По данным Иркутской сейсмической станции [Map…, 2013], в течение начального периода исследований вод в районе Южно‐Байкальской впадины признак активизации проявился 08.01.2013 г. в землетрясении класса 11.2 с эпицентром рядом с пос. Листвянка (51.85° с.ш., 105°16 в.д.), на удалении от пос. Култук на ~100 км к востоку вдоль Обручевского разлома. Затем, 24.04.2013 г., произошло землетрясение класса 10 в районе пос. Култук. Новая сейсмическая активизация имела место 07.06.2013 г. (рис. 8). За все время наблюдений на ст. 9 выделилось 9 максимумов и 10 минимумов (234U/238U), составляющих 9 полных циклов (табл. 2). Амплитуды циклов на этой станции превышают ошибку измерений в 2–4 раза. На рис. 9 приводится график временных вариаций (234U/238U) в водах ст. 9 без обозначения ошибок в сопоставлении с подобными графиками для ст. 11 и 8. На рис. 10 приводятся графики временных вариаций (234U/238U) в водах ст. 40 и 27. Временной интервал наблюдений на первой станции (диаграмма а) разделяется на три отрезка: 1) 12.04.–04.07.2013 г., 2) 04.07–21.10.2013 г. и 3) 21.10.2013–17.01.2014 г. Начальный и конечный отрезки сходны между собой по резкому
снижению кривой с четко выраженной ступенью (234U/238U) в средней части, минимумом и последующим поднятием кривой. Временной интервал между сопоставимыми частями этих отрезков составлял 5–6 месяцев. Промежуточный отрезок обозначил крутой рост средних значений (234U/238U) в диапазоне 2.34–2.47 ед. активности со средней скоростью около 0.2 ед./год. На ст. 27 также выделяется отрезок нисходящей кривой со ступенью, минимумом и восходящей кривой, частично совпадающий по времени с начальным отрезком ст. 40. Землетрясения Култукского полигона пришлись на согласующиеся во времени ступенчатые части кривых этих станций. По сходной конфигурации линии конечного отрезка наблюдений ст. 40 можно было бы предположить, что образование ступени на нисходящей кривой должно было также сопровождаться землетрясениями. Однако землетрясений не произошло. В связи с этим мы обращаем внимание на отсутствие одновременного проявления ступенчатой конфигурации на ст. 27. По‐видимому, для реализации сейсмического события косейсмическая ступень должна быть выражена на обеих станциях. Сейсмические процессы контролируются триггерами, обеспечивающими эффект синхронизации. Причиной его проявления могут быть процессы самоорганизации. Интервалы синхронизации колебаний, подобно форшоковой активизации, являются признаками неустойчивого состояния сейсмоактивной области [Sobolev et al., 2005]. Подобную информацию о переходе в предсейсмогенное состояние можно получить из анализа вариаций (234U/238U) в водах из активных разломов. В начальный интервал наблюдений деформационная система Култукского полигона (станции 8, 9 и 11) развивалась медленно, с периодичностью 110–170 дней/цикл. Первые признаки предсейсмогенного состояния на полигоне обозначились совмещением минимумов в циклах всех станций 16.03.2013 г. После общего совмещения минимумов через 39 дней произошло первое сейсмическое событие (24.04.2013 г.). В предсейсмогенном состоянии стали проявляться сравнительно короткие периоды циклов. Второе сейсмическое событие (07.06.2013 г.) отразилось в совмещении минимумов короткопериодных циклов станций 8, 9 и 40 (рис. 11). Время наблюдений на Култукском полигоне разделяется на два интервала, начинающихся: 1) 10.07.2012 г. и 2) 07.08.2013 г. Первый рассматривается в связи с подготовкой и проявлением на полигоне сейсмических событий 10‐го класса, второй – в связи с дальнейшей эволюцией деформационной системы, которая может перейти в новое сейсмогенное состояние. Интервал 10.07.2012–07.08.2013 включает три временных отрезка, начинающихся: 1) 10.07.2012 г., 2) 10.01.2013 г. и 3) 12.04.2013 г. (рис. 12). Усиление деформаций вдоль линии 8–9 сопровождалось их проявлением вдоль линии ст. 40 и 27 (субмеридиональное направление 14°), что выразилось в синхронизации (234U/238U) этих станций (рис. 13). На фоне хаотического состояния системы наблюдений Култукского полигона выделяются фазы а–г последовательной самоорганизации, выраженной в азимутальной синхронизации станций. Пространственный ход зарегистрированных процессов представлял собой последовательность сейсмогенной активизации западного окончания Обручевского разлома (рис. 14). Из общего анализа временных вариации концентраций U (рис. 15) следует вывод о разной динамике поступления урана в воды ст. 9 и 8. Несовпадающие между собой (фоновые) экстремальные значения (234U/238U) и концентраций U в начальный период наблюдений на ст. 9 сменились эпизодами повышенной мобильности урана из деформационной зоны, чередовавшимися с эпизодами повышенной мобильности урана из зоны окисления. На ст. 8 в период с 26.10.2012 г. до 04.07.2013 г. эпизодически проявлялись деформационные урановые импульсы, в том числе сочетавшиеся с землетрясениями 9–10‐го класса. Начиная с 07.08.2013 г. эти импульсы сменились урановыми импульсами зоны окисления. На этом этапе произошел аномальный выброс урана.

Заключение. Для обоснования системы наблюдений станций на Култукском сейсмопрогностическом полигоне изучены пространственные вариации (234U/238U) в поверхностных и подземных водах. Выявлено преобладание на тектонически стабильных участках компонентов поверхностного стока с частичным примешиванием компонентов грунтовых вод из приповерхностных источников. На участках активных разломов к компонентам поверхностного стока примешиваются компоненты подземных вод из деформационной зоны и зоны окисления. На участках активных разломов без постоянных водотоков в подземных водах обнаружено частичное примешивание к компонентам деформационной зоны компонентов близповерхностных грунтовых вод. Обоснована Sr–U‐изотопная систематика подземных вод полигона, и выбраны станции с высокими (234U/238U) (2.0–3.3 ед. активности) и низкими 87Sr/86Sr (0.705341–0.712927) для мониторинга, продолжавшегося с 27 июня 2012 г. до 28 января 2014 г. Определен колебательный характер временных вариаций (234U/238U) с менявшимися во времени амплитудами и длительностями циклов и обнаружена синхронизация циклов (234U/238U) в водах линий станций в субширотном и субмеридиональном направлениях во временные интервалы сейсмических толчков на полигоне. В период наблюдений зарегистрирован основной сценарий вариаций (234U/238U) в подземных водах, обусловленный сейсмогенной активизацией западного окончания Обручевского разлома, который может использоваться для прогноза будущих землетрясений в Южно‐Байкальской впадине. Юго‐юго‐восточное окончание Главного Саянского разлома в настоящее время не активно.

1. Belichenko V.G., Reznitsky L.Z. Makrygina V.A. Barash I.G., 2006. Terranes of the Baikal–Khubsugul fragment of the Central Asian mobile belt of Paleozoides. State of a problem. In: Geodynamic evolution of the lithosphere in the Central Asian mobile belt (from ocean to continent). Issue 4, vol. 1. IEC SB RAS, Irkutsk, p. 37–40 (in Russian) [Беличенко В.Г., Резницкий Л.З., Макрыгина В.А., Бараш И.Г. Террейны Байкал–Хубсугульского фрагмента Центрально-Азиатского подвижного пояса палезоид. Состояние проблемы // Геодинамическая эволюция литосферы Центрально-Азиатского подвижного пояса (от океана к континенту). Вып. 4. Иркутск: ИЗК СО РАН, 2006. Т. 1. С. 37–40].

2. Chabaux F., Bourdon B., Riotte J., 2008. U-series geochemistry in weathering profiles, river waters and lakes. In: S. Krishnaswami, J. Kirk Cochran (Eds.), U-Th Series Nuclides in Aquatic Systems. Radioactivity in the Environment, vol. 13, p. 49–104. http://dx.doi.org/10.1016/S1569-4860(07)00003-4.

3. Chabaux F., Granet M., Larqueґ Ph., Riotte J., Skliarov E.V., Skliarova O., Alexeieva L., Risacher F., 2011. Geochemical and isotopic (Sr, U) variations of lake waters in the Ol’khon region, Siberia, Russia: Origin and paleoenvironmental implications. Comptes Rendus Geoscience 343 (7), 462–470. http://dx.doi.org/10.1016/j.crte.2011.07.004.

4. Chalov P.I., 1975. Isotopic Fractionation of Natural Uranium. Ilim, Frunze, 236 p. (in Russian) [Чалов П.И. Изотопное фракционирование природного урана. Фрунзе: Илим, 1975. 236 с.].

5. Chalov P.I., Kiselev G.P., Tikhonov A.I., Vasiliev I.A., Svetlichnaya N.A., 1990. On the spatial correlation of anomalous excess 234U in groundwater and mercury mineralization of telethermal type. Doklady AN SSSR 312 (3), 580–583. (in Russian) [Чалов П.И., Киселев Г.П., Тихонов А.И., Васильев И.А., Светличная Н.А. О пространственной корреляции аномального избытка 234U в подземных водах и ртутно-сурмяного оруденения телетермального типа // Доклады АН СССР. 1990. Т. 312. № 3. С. 580–583].

6. Chalov P.I., Tuzova T.V., Alekhina V.M., 1980. Isotopic parameters of water from faults of the Earth’s crust in a seismically active zone. Ilim, Frunze, 105 p. (in Russian) [Чалов П.И., Тузова Т.В., Алехина В.М. Изотопные параметры вод разломов земной коры в сейсмически активной зоне. Фрунзе: Илим, 1980. 105 с.].

7. Chebykin E.P., Goldberg E.L., Kulikova N.S., Zhuchenko N.A., Stepanova O.G., Malopevnaya Y.A., 2007. A method for determination of the isotopic composition of authigenic uranium in Baikal bottom sediments. Russian Geology and Geophysics 48 (6), 468–477. http://dx.doi.org/10.1016/j.rgg.2007.06.008.

8. Chebykin E.P., Rasskasov S.V., Vodneva E.N., Ilyasova A.M., Chuvashova I.S., Bornyakov S.A., Seminsky A.K., Snopkov S.V., 2015. First results of 234U/238U monitoring in water from active faults on the western coast of South Baikal. Doklady Earth Sciences 460 (2), 142–145. http://dx.doi.org/10.1134/S1028334X15020075.

9. Chebykin E.P., Rasskazov S.V., Vodneva E.N., Ilyasova A.M., Mikheev E.A., Chuvashova I.S., Bornyakov S.A., Seminskiy A.K., Snopkov C.V., 2013. Monitoring U and 234U/238U in the waters of active faults in the western circuit of the South Baikal basin of the Baikal Rift Zone. In: Continental rifting, associated processes. Institute of the Earth's Crust SB RAS, Irkutsk, p. 168–173 (in Russian) [Чебыкин Е.П., Рассказов С.В., Воднева Е.Н., Ильясова А.М., Михеева Е.А., Чувашова И.С., Борняков С.А., Семинский А.К., Снопков С.В. Мониторинг U и 234U/238U в водах активных разломов на западном замыкании Южно-Байкальской впадины Байкальской рифтовой зоны // Континентальный рифтогенез, сопутствующие процессы. Иркутск: Институт земной коры СО РАН, 2013. С. 168–173].

10. Cherdyntsev V.V., 1969. Uranium-234. Atomizdat Press, Moscow, 308 p. (in Russian) [Чердынцев В.В. Уран-234. М.: Атомиздат, 1969. 308 с.].

11. Cherdyntsev V.V., 1973. Nuclear Volcanology. Nauka, Moscow, 208 p. (in Russian) [Чердынцев В.В. Ядерная вулканология. М.: Наука, 1973. 208 с.].

12. Chipizubov A.V., Smekalin O.P., 1999. Paleoseismodislocations and related paleoearthquakes along the Major Sayan fault zone. Geologiya i Geofizika (Russian Geology and Geophysics) 40 (6), 936–947.

13. Cizdziel J., Farmer D., Hodge V., Lindley K., Stetzenbach K., 2005. 234U/238U isotope ratios in groundwater from Southern Nevada: a comparison of alpha counting and magnetic sector ICP-MS. Science of The Total Environment 350 (1–3), 248–260. http://dx.doi.org/10.1016/j.scitotenv.2004.12.014.

14. DePaolo D.J., Wasserburg G.J., 1976. Nd isotopic variations and petrogenetic models. Geophysical Research Letters 3 (5), 249–252. http://dx.doi.org/10.1029/GL003i005p00249.

15. Dobrynina A.A., Sankov V.A., 2008 Destination ripping in earthquake hypocenters as an indicator of a propagating destructive process (Baikal rift system). In: Geodynamic evolution of the lithosphere of the Central Asian mobile belt (from ocean to continent). Issue 6, vol. 1. Institute of the Earth’s crust SB RAS, Irkutsk, p. 110–112 (in Russian) [Добрынина А.А., Саньков В.А. Направления вспарывания в очагах землетрясений как показатель распространения деструктивного процесса (на примере Байкальской рифтовой системы) // Геодинамическая эволюция литосферы Центрально-Азиатского пояса (от океана к континенту). Вып. 6. Иркутск: ИЗК СО РАН, 2008. Т. 1. С. 110–112].

16. Edgington D.N., Robbins J.A., Colman S.M., Orlandini K.A., Gustin M.-P., 1996. Uranium-series disequilibrium, sedimentation, diatom frustules, and paleoclimate change in Lake Baikal. Earth and Planetary Science Letters 142 (1), 29–42. http://dx.doi.org/10.1016/0012-821X(96)00085-4.

17. Faure G., 1989. Principles of Isotope Geology. Wiley, New York, 589 p.

18. Faure G., 2001. Origin of Igneous Rocks: the Isotopic Evidence. Springer Verlag, Berlin, 496 p.

19. Finkel R.C., 1981. Uranium concentrations and 234U/238U activity ratios in fault-associated groundwater as possible earthquake precursors. Geophysical Research Letters 8 (5), 453–456. http://dx.doi.org/10.1029/GL008i005 p00453.

20. Halicz L., Segal I., Gavrieli I., Lorber A., Karpas Z., 2000. Determination of the 234U/238U ratio in water samples by inductively coupled plasma mass spectrometry. Analytica Chimica Acta 422 (2), 203–208. http://dx.doi.org/10.1016/S0003-2670(00)01071-0.

21. Lamakin V.V., 1968. Neotectonics of the Baikal basin. Nauka, Moscow, 247 p. (Transactions of Geological Institute, vol. 187) (in Russian) [Ламакин В.В. Неотектоника Байкальской впадины. М.: Наука, 1968. 247 с. (Труды Геологического института, вып. 187)].

22. Logatchev N.A., Zorin Yu.A., 1992. Baikal rift zone: structure and geodynamics. Tectonophysics 208 (1–3), 273–286. http://dx.doi.org/10.1016/0040-1951(92)90349-B.

23. Maher K., DePaolo D.J., Christensen J.N., 2006. U–Sr isotopic speedometer: Fluid flow and chemical weathering rates in aquifers. Geochimica et Cosmochimica Acta 70 (17), 4417–4435. http://dx.doi.org/10.1016/j.gca.2006.06.1559.

24. Map of the last ten earthquakes epicenters, 2013. The Baikal Branch of the Geophysical Survey, Irkutsk. Available from: http://www.seis-bykl.ru/index.php?ma=1 (in Russian) [Карта эпицентров последних десяти землетрясений. Иркутск: Байкальский Филиал Геофизической Службы, 2013. http://www.seis-bykl.ru/index.php?ma=1].

25. Melnikov A.I., 2011. Structural Evolution of Metamorphic Complexes of Ancient Shields. Academic Publishing House “Geo”, Novosibirsk, 288 p. (in Russian) [Мельников А.И. Структурная эволюция метаморфических комплексов древних щитов. Новосибирск: Академическое изд-во «Гео», 2011. 288 с.].

26. Mel’nikova V.I., Gileva N.A., Aref’ev S.S., Bykova V.V., Masal’skii O.K., 2012. The 2008 Kultuk earthquake with Mw=6.3 in the south of Baikal: Spatial-temporal analysis of seismic activation. Izvestiya, Physics of the Solid Earth 48 (7–8), 594–614. http://dx.doi.org/10.1134/S1069351312060031.

27. Paces J.B., Ludwig K.R., Peterman Z.E., Neymark L.A., 2002. 234U/238U evidence for local recharge and patterns of groundwater flow in the vicinity of Yucca Mountain, Nevada, USA. Applied Geochemistry 17 (6), 751–779. http://dx.doi.org/10.1016/S0883-2927(02)00037-9.

28. Pin C., Bassin C., 1992. Evaluation of a strontium-specific extraction chromatographic method for isotopic analysis in geological materials. Analytica Chimica Acta 269 (2), 249–255. http://dx.doi.org/10.1016/0003-2670(92)85409-Y.

29. Plastino W., Panza G.F., Doglioni C., Frezzotti M.L., Peccerillo A., De Felice P., Bella F., Povinec P.P., Nisi S., Ioannucci L., Aprili P., Balata M., Cozzella M.L., Laubenstein M., 2011. Uranium groundwater anomalies and active normal faulting. Journal of Radioanalytical and Nuclear Chemistry 288 (1), 101–107. http://dx.doi.org/10.1007/s10967-010-0876-y.

30. Radziminovitch N.A., Melnikova V.I., San’kov V.A., Levi K.G., 2006. Seismicity and seismotectonic deformations of the crust in the Southern Baikal basin. Izvestiya, Physics of the Solid Earth 42 (11), 904–920. http://dx.doi.org/10.1134/S1069351306110048.

31. Rasskazov S.V., Chebykin E.P., Vodneva E.N., Ilyasova A.M., Mikheeva E.A., Chuvashova I.S., Bornyakov S.A., Seminskiy A.K., Demberel C., 2013a. Perspectives of monitoring uranium and 234U/238U in the waters of the active faults of the central part of the Baikal rift zone and the adjacent territory of Mongolia. In: Physical principles of prediction of rock failure: Abstracts of the IX International school-seminar. Institute of the Earth's Crust, Irkutsk, p. 71. (in Russian) [Рассказов С.В., Чебыкин Е.П., Воднева Е.Н., Ильясова А.М., Михеева Е.А., Чувашова И.С., Борняков С.А., Семинский А.К., Дэмбэрэл С. Перспективы мониторинга урана и 234U/238U в водах активных разломов центральной части Байкальской рифтовой зоны и сопредельной территории Монголии // Физические основы прогнозирования разрушения горных пород: Тезисы докладов IX Международной школы–семинара. Иркутск: Институт земной коры СО РАН, 2013. С. 71].

32. Rasskazov S.V., Chuvashova I.S., Yasnygina T.A., Fefelov N.N., Saranina E.V., 2012. Potassiс and potassic–sodic volcanic series in the Cenozoic of Asia. Academic publishing house “Geo”, Novosibirsk, 351 p. (in Russian) [Рассказов С.В., Чувашова И.С., Ясныгина Т.А., Фефелов Н.Н., Саранина Е.В. Калиевая и калинатровая вулканические серии в кайнозое Азии. Новосибирск: Академическое изд-во «Гео», 2012. 351 с.].

33. Rasskazov S.V., Yasnygina T.A., Chuvashova I.S., Mikheeva E.A., Snopkov S.V., 2013b. The Kultuk volcano: spatial–temporal change of magmatic sources at the western terminus of the South Baikal basin between 18 and 12 Ma. Geodynamics & Tectonophysics 4 (2), 135–168 (in Russian) [Рассказов С.В., Ясныгина Т.А., Чувашова И.С., Михеева Е.А., Снопков С.В. Култукский вулкан: пространственно-временная смена магматических источников на западном окончании Южно-Байкальской впадины в интервале 18–12 млн лет назад // Геодинамика и тектонофизика. 2013. Т. 4. № 2. С. 135–168]. http://dx.doi.org/10.5800/GT-2013-4-2-0095.

34. Riotte J., Chabaux F., 1999. (234U/238U) activity ratios in freshwaters as tracers of hydrological processes: the Strengbach watershed (Vosges, France). Geochimica et Cosmochimica Acta 63 (9), 1263–1275. http://dx.doi.org/10.1016/S0016-7037(99)00009-5.

35. San’kov V.A., Chipizubov A.V., Lukhnev A.V., Smekalin O.P., Miroshnichenko A.I., Calais E., Déverchère J., 2004. Assessment of a large earthquake risk in the zone of Main Sayan fault using GPS geodesy and paleoseismology. Geologiya i Geofizika (Russian Geology and Geophysics) 45 (11), 1369–1376.

36. Shen C.-C., Lawrence Edwards R.L., Cheng H., Dorale J.A., Thomas R.B., Moran S.B., Weinstein S.E., Edmonds H.N., 2002.

37. Uranium and thorium isotopic and concentration measurements by magnetic sector inductively coupled plasma mass spectrometry. Chemical Geology 185 (3–4), 165–178. http://dx.doi.org/10.1016/S0009-2541(01)00404-1.

38. Sherman S.I., Levi K.G., Ruzhich V.V., Sankov V.A., Dneprovsky Y.I., Rasskazov S.V., 1984. Geology and Seismicity of the BAM Zone. Neotectonics. Nauka, Novosibirsk, 207 p. (in Russian) [Шерман С.И., Леви К.Г., Ружич В.В., Саньков В.А., Днепровский Ю.И., Рассказов С.В. Геология и сейсмичность зоны БАМ. Неотектоника. Новосибирск: Наука, 1984. 207 с.].

39. Sobolev G.A., Lyubushin A.A. (Jr.), Zakrzhevskaya N.A., 2005. Synchronization of microseismic variations within a minute range of periods. Izvestiia, Physics of the Solid Earth 41 (8), 599–621.

40. Solonenko V.P., Nikolaev V.V., Semenov R.M., Demyanovich M.G., Kurushin R.A., Khromovskih V.S., Chipizubov A.V., 1985.

41. Geology and Seismicity of the BAM Zone. Seismology and Seismic Zoning. Nauka, Novosibirsk, 207 p. (in Russian) [Солоненко В.П., Николаев В.В., Семенов Р.М., Демьянович М.Г., Курушин Р.А., Хромовских В.С., Чипизубов А.В. Геология и сейсмичность зоны БАМ. Сейсмогеология и сейсмическое районирование. Новосибирск: Наука, 1985. 207 с.].

42. Suvorov V.D., Mishen'kina Z.R., 2005. Structure of sedimentary cover and basement beneath the South basin of Lake Baikal inferred from seismic profiling. Geologiya i Geofizika (Russian Geology and Geophysics) 46 (11), 1141–1149.

43. Timofeev V.Yu., Kalish Ye.N., Stus' Yu.F., Ardyukov D.G., Arnautov G.P., Smirnov M.G., Timofeev A.V., Nosov D.A., Sizikov I.S., Boiko E.V., Gribanova E.I., 2013. Gravity variations and recent geodynamics of the south-western part of Baikal region. Geodynamics & Tectonophysics 4 (2), 119–134 (in Russian) [Тимофеев В.Ю., Калиш Е.Н., Стусь Ю.Ф., Ардюков Д.Г., Арнаутов Г.П., Смирнов М.Г., Тимофеев А.В., Носов Д.А., Сизиков И.С., Бойко Е.В., Грибанова Е.И. Вариации силы тяжести и современная геодинамика юго-западной части Байкальского региона // Геодинамика и тектонофизика. 2013. Т. 4. № 2. С. 135–168]. http://dx.doi.org/10.5800/GT-2013-4-2-0094.